Когда создавалось Уральское отделение Российской академии наук и Институт электрофизики, Геннадий Андреевич Месяц предложил мне переехать из Москвы в Свердловск. Главным аргументом для того, чтобы принять это предложение, мне послужило создание команды томских ученых из института сильноточной электроники, которая ехала сюда работать. Со многими из них я был хорошо знаком по совместной работе. Я понял, что смогу стать частью этой сильной научной команды. Кроме того, я знал, что в Институте электрофизики буду заниматься интересными для меня научными направлениями. Будучи директором Энергетического института им. Г.М. Кржижановского такой возможности я не видел.

С Геннадием Андреевичем Месяцем я был знаком давно. Наше первое знакомство состоялось в начале 60 – х годов в Томске. Тогда Геннадий Андреевич был молодой кандидат наук. Я тоже недавно защитился, и познакомились мы на защите докторской диссертации Григория Абрамовича Воробьева. Г.А. Воробьев первым из ученых предпринял попытку исследования воздействия на диэлектрики ультрокоротких импульсов высокого напряжения. Перспективность этих идей по достоинству оценил Геннадий Андреевич и в короткое время стал признанным лидером этого научного направления в электрофизике. Так появилась импульсная энергетика. Научные исследования по ней велись в Томском институте сильноточной электроники. Импульсная энергетика развивается в Институте электрофизики. Именно она в конце 90 - х годов по оценкам американских ученых получила приоритет среди множества других научно – технических направлений. Работы наших ученых признаны на мировом уровне.

Что касается меня, то своим основным направлением в науке – электрофизическими процессами при пробое конденсированных диэлектриков – я увлекся еще в начале 60 – х годов. Занимаюсь этим и до сих пор. Хотя я родом из Новосибирска, но считаю себя представителем томской высоковольтной школы.

У меня достаточно сложный научный путь: кандидатскую диссертацию я защитил на стыке химии и электротехнологии, доктором наук стал по технике высоких напряжений, членом – корреспондентом по электрофизике. Все время работаю на стыке различных наук. Считаю, что это наиболее перспективные пути в науке. Так, например, мы создали бетон с заданными электрическими свойствами. Назвали его «электротехнический бетон». Получили огромный экономический эффект и Государственную премию. Это было еще в Новосибирске.

В 1987 году я начал работать в Уральском отделении Российской академии наук, перед нами стояла важнейшая задача по его реорганизации. Я был заместителем Председателя УрО РАН Геннадия Андреевича Месяца и активно помогал ему во всем. С Геннадием Андреевичем работалось хорошо, всегда чувствовалась его поддержка.

Мне было поручено то, что называлось «внедрение результатов исследований». У меня сложились хорошие взаимоотношения как с директорами институтов и ведущими научными сотрудниками, так и с руководителями Уральской промышленности.

В Институте электрофизики я возглавляю лабораторию физики диэлектриков. Диэлектрики – это вещества плохо проводящие электрический ток. Диэлектриками российская наука активно занималась в 60-70 – е годы. Тогда в прессе было много публикаций на данную тему. В 80-х число публикаций резко сократилось. Сейчас физикой диэлектриков практически никто не занимается, кроме нашей лаборатории.

За годы работы лаборатории нами были сформулированы качественно новые подходы в этом научном направлении. Возьмем процесс пробоя. Он изучается 150 лет. Было получено много экспериментальных данных, которые не вписывались в классические представления. Я их собирал, анализировал. Постепенно выявились оригинальные результаты. Например, самый простой эксперимент, связанный с процессом пробоя. В течение сотни лет известно, что со стороны катода разряд идет медленнее, а со стороны анода быстрее. Называется это эффектом полярности. Мы экспериментально доказали, что разряды идут не просто быстрее или медленнее, а у них есть граница – скорость звука. И никаким путем со стороны катода нельзя заставить разряд идти быстрее скорости звука, а со стороны анода нельзя заставить разряд идти медленнее скорости звука. Просто существует некая физическая граница.

В то же время в физике высоких плотностей энергий известны процессы дозвуковые и сверхзвуковые. Это горение, детонация, взрывы. Для исследования этих процессов разработаны методы, научные подходы, методики. Естественной была попытка распространить результаты этих исследований на новую область – пробой диэлектриков. Попытка была успешной. Удалось объяснить не только ряд эффектов пробоя, но и получить качественно новые научные данные об этом процессе.

Помимо фундаментальной науки мы занимаемся передовыми научными технологиями. Совместно с НИИмашиностроения Федерального космического агентства разрабатываем и испытываем качественно новые двигатели для малых космических аппаратов.

Ранее, когда запускали тяжелые космические платформы, на них в интересах различных ведомств размещалось большое количество приборов. Космическая платформа должна была находиться в космосе около 15 лет. А чтобы она могла так долго летать, многократно дублировались системы, которыми она оснащалась. Только представьте себе, сколько лишнего веса летало в космосе. Каждый килограмм массы, находящийся в космосе, по оценкам экспертов стоит от 20 до 50 тысяч долларов. К тому же сама техника с каждым годом устаревает. Постепенно пришли к выводу, что гораздо выгоднее запускать малые космические аппараты. Срок эксплуатации такого аппарата от 3 до 5 лет. Для этих аппаратов требовались многофункциональные двигатели с изменяемой тягой. Наши разработки двигателей такого типа со временем оказались востребованы. С НИИмашиностроения, который находится в Нижней Салде, у нас создана совместная лаборатория, оснащенная оборудованием и вакуумными системами, позволяющими испытывать совместно разрабатываемые двигатели.

В этом научном направлении для нас большое значение имеют разработанные нашими коллегами из Института электрофизики (лабораторией электронных ускорителей под руководством В.Г. Шпака, лабораторией импульсной техники под руководством С.Н. Рукина и лабораторией импульсных источников излучения под руководством А.Л. Филатова) импульсные наносекундные источники энергии. Без этих разработок не было бы наших двигателей.

В настоящее время в нашей лаборатории развиваются два основных направления. Первое – это физика плотной неидеальной плазмы. По нему мы много лет сотрудничаем с академиком Владимиром Евгеньевичем Фортовым. Второе научное направление связано с исследованием новой разновидности явления детонации, получившей название «электронная детонация».

Упомяну еще об одном направлении, которое будем развивать в ближайшее время – это имитация высокоскоростного удара космических частиц. Чтобы в этой области вести дальнейшие исследования, нам необходимы новые установки.

Теперь расскажу о нашем институте и о своих коллегах. Прежде всего, хочу сказать, что Институт электрофизики во многом уникальный. Это уникальный коллектив, в котором царит доброжелательность и взаимопомощь. Уникальная команда профессионалов, научные исследования которой признаны за рубежом. И дело не только в научных званиях, наши сотрудники большие умельцы, многое делают своими руками без привлечения людей со стороны. И качество при этом отменное! Уникально и то, что некоторые наши талантливые молодые ученые сначала получили Государственные премии, а потом защитили кандидатские диссертации.

Институт электрофизики занимает особое положение в Уральском отделении РАН. Когда его впервые посетил В.Е. Фортов, он был поражен. Совершив небольшую экскурсию по институту, он сказал: «Я всегда думал, что такие институты могут быть только за границей, оказывается я ошибался».

Для сотрудников нашего института характерно сочетание высокой профессиональной подготовки с умением предложить оригинальные технические решения. И это проявляется во всем, в том числе и при оборудовании помещений института. Например, надо было доставить в здание многотонную вакуумную камеру, диаметр которой всего на два сантиметра меньше оконного проема. Эту трудную проблему решил старший научный сотрудник лаборатории, кандидат наук Рафаил Емлин. Но это, конечно, так к слову… Главное – то дело Емлина, которым он успешно занимается - руководство разработкой и испытанием космических двигателей.

Такими универсалами являются и другие сотрудники лаборатории – великолепный экспериментатор Сергей Барахвостов, владеющий современными методами исследований быстропротекающих процессов, фанат компьютерного анализа Павел Морозов, талантливый теоретик Данил Ильичев, который может достичь в науке многого, если сосредоточится на достижении конечных целей.

Я считаю, что у нашей лаборатории большое будущее. В этом убеждают наши научные наработки и потенциал сотрудников, составляющих наш коллектив.