Переехать на Урал мне предложил академик Геннадий Андреевич Месяц. Его пригласили в Свердловск, чтобы создать Уральское отделение Академии наук, а для души он решил создать новый Институт электрофизики. А мне, признаюсь честно, никуда ехать совсем не хотелось. В родном Томске мне было что терять. Я имел уже хорошо работающую команду в Томском институте сильноточной электроники. Там я работал с генераторами для электронной промышленности. Работа двигалась неплохо, заключались договора, поступали выгодные предложения от партнеров. Кроме того, целый город друзей. Жизнь была налажена.

Не скрою, что на мое решение ехать жить и работать в Свердловск во многом повлияла семья. Жена и две дочери были полны радужных надежд. Им казалось, что в столице Урала мы сделаем жизнь нашей семьи еще лучше. Спустя двадцать лет могу сказать, что они не ошиблись. После некоторых раздумий я согласился. Это был 1986 год. В следующем году я защитил докторскую диссертацию на тему «Технические аспекты электрического взрыва проводников».

Наспех собравшись, в сентябре 1986 года вместе с семьей и небольшой группой ученых я переехал на уральскую землю. Но очень скоро мы поняли, что нас здесь никто не ждал, не было и места для работы. Начался лихорадочный поиск места для опытного участка и бункера под ускорители. И вот после долгого хождения по мукам нам был передан освободившийся гараж. У него были прогнившие перекрытия и крыша. Но мы не испугались. Энергия кипела в нас. Опасаясь, что крыша в любой момент может обрушиться, стали спешно возводить поддерживающие колонны. Довольно быстро подготовили участок опытного производства. Одновременно строили бункер, а вечерами конструировали установки. Уже в декабре 1987 года все необходимое оборудование было смонтировано и можно было запускать ускорители. Работали мы тогда на голом энтузиазме, получая лишь мизерную зарплату.

Когда началось строительство здания Института электрофизики, Геннадий Андреевич назначил меня своим заместителем и поручил руководить стройкой. Только начали расчищать строительную площадку, как ковш экскаватора зацепил в земле ствол танка. Оказалось, что ранее на этой площадке был танковый полигон. Стало понятно, что могут быть и снаряды. Пришлось искать саперов. Оказалось, что в городе Екатеринбурге есть всего лишь один профессиональный сапер. Он обнаружил и обезвредил около 800 мин и других боеприпасов. Но и после его работы начинать строительство института было небезопасно. Миноискатель капитана Кима брал в глубину только до трех метров. Пришлось обратиться к специалистам Института геофизики. Их прибор брал в глубину до шести метров. В результате было обнаружено еще около 400 различных военных изделий. Наконец можно было приступать к строительству фундамента здания.

Непростым для меня лично и нашей лаборатории оказались 1991-92 годы. Неплатежеспособность предприятий ВПК, для которых и работала лаборатория, полное отсутствие новых заказов и зарплаты, перенесенные инфаркты и операция на сердце делали жизнь, мягко говоря, не слишком комфортной. По состоянию здоровья в 1993 г. я ушел с должности зам. директора, что несколько облегчило жизнь. Существенно скрашивали ее только новые находки в исследованиях. Именно в эти годы в лаборатории были обнаружены возможности существенного снижения размера наночастиц оксидов при электрическом взрыве проволок и эффект обрыва тока полупроводниковыми диодами (С.Н. Рукин).

Осенью 1992 г. Геннадий Андреевич предложил мне съездить на научную конференцию в Германию, а заодно прочитать в научном центре Карлсруэ ряд лекций по основным направлениям, над которыми мы работали. Сначала его предложение по поводу лекций повергло меня в ужас. Это была моя вторая поездка за рубеж. Какие могут быть лекции? Я не знал ни немецкого, ни английского языков. Кроме того, совершенно не имел представления, что может заинтересовать немцев в научном плане.

На всякий случай собрал все материалы по ускорителям с индуктивными накопителями и нанопорошками. Полетел на конференцию в Германию. Прилетели во Франкфурт-на-Майне. «Ну что, ты согласен ехать в Карлсруэ?» - спрашивает Геннадий Андреевич. Согласен, отвечаю, а у самого коленки подрагивают. После того, как согласился, ощутил всю сложность своего положения. Надо срочно что-то придумать. Помощи ждать неоткуда.

По приезде в Карлсруэ я попросил доктора Ганса Карова, который курировал мой визит, организовать для меня обзорную экскурсию по научному центру. И мне повезло. Судьба улыбнулась мне в очередной раз. Я встретил «русского» немца, да к тому же еще и физика. Объяснил свое положение, и он не отказался мне помочь.

В «Форчунгцентре» я прочитал две лекции. Одну по ускорителям, другую по нанопорошкам и возможности их электродинамического компактирования, которое уже развивалось В.В. Ивановым. Помню, что народу в зале собралось много. Одних только профессоров было 22. Представители научных центров Штутгарта, Баден-Бадена, Дармштадта слушали мое выступление с большим вниманием. После лекций мне задавали много вопросов. Я воспрял духом. Значит, к нашим разработкам у немцев есть интерес.

Руководство научного центра попросило меня провести еще два семинара на эти же темы. За лекции и семинары мне заплатили 4600 марок. На эти деньги впоследствии несколько месяцев существовала наша лаборатория. А в марте 1993 года немцы приехали к нам и заключили сразу два контракта. Один - на установку по нанопорошкам, другой - на установку по их электродинамическому компактированию.

То есть, несмотря на испытанные трудности, 1991-92 гг. можно считать и удачными для нашей лаборатории. Мы смогли наладить международное сотрудничество, которое помогло нам не только выжить, но и развиваться дальше.

Накопленный опыт и новые находки позволили нам создать спектр научных направлений. Сотрудниками лаборатории импульсных процессов получено множество уникальных научных результатов. Из нашей лаборатории вышло еще три лаборатории.

Виктор Владимирович Иванов, начавший разработку электродинамического метода компактирования нанопорошков, сейчас возглавляет лабораторию прикладной электродинамики (1990 г.). Сегодня наши лаборатории активно сотрудничают.

Сергей Николаевич Рукин, обнаруживший эффект обрыва тока полупроводниковыми диодами, возглавляет лабораторию импульсной техники (1994 г.). В этой лаборатории созданы уникальные полупроводниковые прерыватели тока, позволяющие создавать мощные наносекундные генераторы, работающие с частотами повторения импульсов до десятков килогерц. Это открыло возможность создания целого ряда новых технологических использований мощной импульсной техники.

Александр Леонидович Филатов, обнаруживший возможность снижения дозы рентгеновского излучения в диагностике за счет использования серии наносекундных мощных импульсов, возглавляет лабораторию импульсных источников излучения (2001 г.). В его лаборатории созданы рентгеновские аппараты, позволяющие без снижения качества снимков в 7 раз снизить дозу облучения. Аппараты имеют малые габариты и вес. Это позволяет делать съемку непосредственно в палате, без транспортировки пациента. Низкая стоимость аппарата и его уникальные характеристики позволяют России освободиться от импорта целой серии зарубежных более дорогих аналогов при поддержке развития этого направления.

Разработка полупроводниковых прерывателей тока и технологических приборов с их использованием в 2002 г. удостоена Государственной премии, что является признанием научных достижений Института. Жаль только, что в России эти достижения почти не используются, хотя развитие этих работ продолжается.

В 2005 г. сотрудник лаборатории Сергей Юрьевич Соковнин защитил докторскую диссертацию, в которой показал возможности создания с использованием полупроводниковых прерывателей тока компактных мощных ускорителей электронов и высокую эффективность их использования при стерилизации ряда медицинских изделий, продуктов, при проведении химических реакций и в других направлениях. Видимо, в Институте вскоре появится еще одна лаборатория.

Продолжается начатая еще в Томске работа и по нанопорошкам: исследование характеристик и разработка новых методов их получения. В 1996 г. совместно с лабораторией квантовой электроники создана установка для получения нанопорошков сложных составов за счет испарения мишени излучением импульсно-периодического СO₂ лазера.

Работа по нанопорошкам получила новое дыхание в связи с возрастающим во всем мире интересом к созданию устройств водородной энергетики, позволяющих непосредственно преобразовывать химическую энергию окисления водорода в электроэнергию и тепло. Именно использование нанопорошков позволяет надеяться создать подобные устройства достаточно эффективными и приемлемыми по стоимости для широкого использования.

В России пока нет государственной программы по этому направлению. Однако финансовая поддержка работ по водородной энергетике, оказываемая ОАО ГМК «Норникель», и руководство работами Г.А. Месяцем позволили показать, что в России имеется достаточно высокий потенциал, чтобы решить эту сложную задачу. Хотя следует отметить, что из-за скудного финансирования примерно 15 лет работы в этом направлении были практически заморожены.

Финансовая поддержка работ со стороны ГМК «Норникель» позволила институтам-участникам существенно обновить научное оборудование и проводить исследования теперь на современном уровне. Кроме того, за год исследований были определены и наиболее перспективные направления дальнейших работ. Так, лабораторией В.В. Иванова были получены тонкие пленки (< 80 мкм) твердых электролитов с использованием нанопорошков, а в совместных с ИВТЭ УрО РАН работах было показано, что использование NiO и CuO нанопорошков для приготовления составов электродов топливных элементов позволяет в несколько раз улучшить их эксплуатационные характеристики при упрощении технологии изготовления.

Жаль, что исследования сейчас практически прекратились. Руководство в «Норникеле» решило, что серьезных практических результатов пока нет и дальнейшая работа направлена на создание конкретных устройств на базе имеющихся знаний. Государство же наше опять не имеет желания поддержать исследования. Ну, а мы продолжаем их вести, зарабатывая средства на это на зарубежных контрактах.

Лаборатория сотрудничает по контрактам с Японией, Южной Кореей, Индией и другими странами, поставляя им экспериментальные установки: ускорители для исследования различных технологических возможностей, установки для получения нанопорошков. На полученные же средства продолжаем исследования по расширению возможностей получения нанопорошков и их использованию.

Надеюсь, что даже на таком пути нас ждут еще новые замечательные находки и свершения.